О чем задумались, Маэстро,
На середине нотной строчки?
Известно: гений и злодейство
Ходить не могут в одиночку.
(c)
На середине нотной строчки?
Известно: гений и злодейство
Ходить не могут в одиночку.
(c)
четверг, 25 февраля 2010
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
Не надо меня в архив, я еще мир не захватил.
среда, 26 августа 2009
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
Только не думай, что "Соу-тян" сойдет тебе с рук...
URL записи
23.08.2009 в 17:17
Пишет Хикари Хотару:URL записи
понедельник, 10 августа 2009
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
Восстановить зрение в Сообществе Душ - по сути пустяк. Старшие офицеры четвертого с этой задачей справились бы без труда. "Найти не сложно, сложней - не терять" - улыбался в ответ капитан пятого отряда, сдержано благодарил и продолжал прятать глаза за бликами стекол. За спиной иногда укоризненно качали головой - блажь, иногда оправдывали - привычка, но даже особо любопытные забывали поинтересоваться - что же это, если уж и шинигами уровня капитана не в ладах со своим духовным телом? Люди редко видят дальше своего носа. Даже если не носят очков. Особенно когда не носят, забывая о том, что если приглядеться, можно увидеть гораздо больше.
Совсем иное - душа, которой в Сообществе Душ с «рождения» уготован путь во тьме. Редкость здесь, но ни в коем случае не недуг, как это принято считать в Генсее. Как у живых – слух или осязание, так у шинигами – реяцу с лихвой компенсирует этот недостаток. И кто знает, к чему может привести попытка повлиять на законы взаимодействия духовных частиц. Может, капитан Унохана и знает ответ на этот вопрос, но молчит.
Генсей встретил негостеприимно, замедлил движения, придавил к земле гикаем.
Вынужденная необходимость, вопреки общественному мнению, нисколько не обременяла, но давала ряд преимуществ, которыми Айзен не упускал случая воспользоваться. Не злоупотреблять же, в конце концов, служебным положением в личных целях? Впрочем, цели эти, как в версии официальной (гонять молодых ребят на грунт за очками капитан пятого отряда считал некорректным), так и неофициальной (посмотреть на род человеческий ему было обычно не менее интересно, чем лейтенанту десятого, пусть и с несколько иной стороны), главнокомандующему были хорошо известны.
Со-тайчо всепонимающе гладил бороду и подписывал очередное прошение на нерабочую вылазку в Генсей. Нечасто, раз пять-шесть за столетие. И вот, здравствуй твердая земля под ногами, атмосфера на плечи и пустой, не считая девушки-консультанта и одного посетителя, салон оптики. Последний пункт маршрута. Остальные, если выражаться образно, уже за спиной, а если буквально - пухлым кейсом в руках, с подборкой журналов научно-технического плана для дальнейшего изучения. Некоторые из личных целей гобантай-тайчо главнокомандующему знать вовсе не обязательно.
Демоническую магию Сейрейтей теперь все чаще теснят разнообразные и зачастую остроумные изобретения мира живых: электрические светильники, мобильные телефоны, экраны-проекторы, переделанные, конечно, под собственные нужды шинигами.
Если следовать этой тенденции, военная и оборонная мощь Сообщества Душ в скором времени также почувствует на себе следы подобной грунтонизации.
Рецепт? Ах да, конечно. Пожалуйста..
Совсем иное - душа, которой в Сообществе Душ с «рождения» уготован путь во тьме. Редкость здесь, но ни в коем случае не недуг, как это принято считать в Генсее. Как у живых – слух или осязание, так у шинигами – реяцу с лихвой компенсирует этот недостаток. И кто знает, к чему может привести попытка повлиять на законы взаимодействия духовных частиц. Может, капитан Унохана и знает ответ на этот вопрос, но молчит.
Генсей встретил негостеприимно, замедлил движения, придавил к земле гикаем.
Вынужденная необходимость, вопреки общественному мнению, нисколько не обременяла, но давала ряд преимуществ, которыми Айзен не упускал случая воспользоваться. Не злоупотреблять же, в конце концов, служебным положением в личных целях? Впрочем, цели эти, как в версии официальной (гонять молодых ребят на грунт за очками капитан пятого отряда считал некорректным), так и неофициальной (посмотреть на род человеческий ему было обычно не менее интересно, чем лейтенанту десятого, пусть и с несколько иной стороны), главнокомандующему были хорошо известны.
Со-тайчо всепонимающе гладил бороду и подписывал очередное прошение на нерабочую вылазку в Генсей. Нечасто, раз пять-шесть за столетие. И вот, здравствуй твердая земля под ногами, атмосфера на плечи и пустой, не считая девушки-консультанта и одного посетителя, салон оптики. Последний пункт маршрута. Остальные, если выражаться образно, уже за спиной, а если буквально - пухлым кейсом в руках, с подборкой журналов научно-технического плана для дальнейшего изучения. Некоторые из личных целей гобантай-тайчо главнокомандующему знать вовсе не обязательно.
Демоническую магию Сейрейтей теперь все чаще теснят разнообразные и зачастую остроумные изобретения мира живых: электрические светильники, мобильные телефоны, экраны-проекторы, переделанные, конечно, под собственные нужды шинигами.
Если следовать этой тенденции, военная и оборонная мощь Сообщества Душ в скором времени также почувствует на себе следы подобной грунтонизации.
Рецепт? Ах да, конечно. Пожалуйста..
воскресенье, 09 августа 2009
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
И все-таки, обоснуй - это сила. А уж красивый обоснуй...
Camino Directo, или Семь шагов за горизонт
С того вечера началась честная игра. Невыносимо честная. Точно стоишь спиной к спине в кольце противников, прекрасно зная, что тот, позади, в любой момент может передумать и ударить…(с)
Camino Directo, или Семь шагов за горизонт
С того вечера началась честная игра. Невыносимо честная. Точно стоишь спиной к спине в кольце противников, прекрасно зная, что тот, позади, в любой момент может передумать и ударить…(с)
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
..появление долгожданного лейтенанта.
Хинамори-кун. Рад тебя видеть здесь.
Отпуск проходит продуктивно. Стоит отойти от дел, как многие проблемы решаются сами собой.
Хинамори-кун. Рад тебя видеть здесь.
Отпуск проходит продуктивно. Стоит отойти от дел, как многие проблемы решаются сами собой.
понедельник, 27 июля 2009
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
А ты сможешь ударить человека в очках?
воскресенье, 19 июля 2009
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
Хайзен.
Немецкое качество.
среда, 15 июля 2009
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
воскресенье, 21 июня 2009
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
Я сейчас очень много знаю. Очень-очень.
Впрочем, за неделю оно спадет по экспоненте на ось абсцисс и я снова стану адекватен...
Впрочем, за неделю оно спадет по экспоненте на ось абсцисс и я снова стану адекватен...
пятница, 22 мая 2009
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
Лихорадка с непримечательным названием «годовая отчетность» скосила практически весь капитанский состав Готей. Напади в эти дни на Сейрейтей пустые (да хоть стадо Меносов!), старшие офицеры лишь отмахнутся – подождите, мол, немного: не до вас сейчас. Младшим офицерам и рядовым, конечно, тоже несладко приходится: принеси, забери, узнай, найди…
В девятом – еще и напиши. Под диктовку, и попробуй хоть букву пропусти – кюбантай-тайчо заставит переписать все заново, затем выслушать получасовое морализаторство на тему и без, а затем, в воспитательных целях, продиктует и его.
Одиннадцатый составляет годовой отчет всем отрядом, а если быть совсем точным – его умеющей писать частью. А поскольку в каллиграфии силен один лишь Аясегава, отдуваться в основном приходиться ему.
Чудеса работы в команде в эти дни проявляет третий отряд - засыпающий обычно на второй странице подчерк капитана очень плавно переходит в аккуратную вязь букв заботливого лейтенанта.
А вот капитан второго справляется с отчетом всегда самостоятельно. И даже крошки, забившиеся между листами, всегда перед сдачей вытряхивает сама, яростно размахивая стопкой бумаги перед носом зевающего фукутайчо.
Десятый не отстает. Капитан Хитцугая не только все делает один, но еще и вовремя. Что удивительно само по себе – талант лейтенанта отряда прятать не только выпивку, но и нужные бумаги в нужное время – случайно, конечно – в Готее вне конкуренции.
Грозный капитан седьмого тоже не боится трудностей. И даже сравнение «как курица лапой», не может заставить его перепоручить эту работу кому-либо еще.
Неизвестно, кто составляет годовой отчет двенадцатого отряда, но его всегда можно узнать по запаху. Обычно – гари, реже – кислоты, но бывают также случаи мяты, соленых огурцов и даже шоколада. Впрочем, в такое время к джунибантай-тайчо с просьбой понюхать документы лучше не подходить.
Зато отчеты четвертого и тринадцатого отрядов всегда пахнут одинаково. К тому же и к тем и к другим, в той или иной степени обычно примешивается запах спирта. Укитаке на соответствующие вопросы обычно лишь устало кивает в сторону Къераку.
А документы шестого неизменно пестрят… нет, не хокку - рисунками. Доставляющий их в штаб первого отряда рокубантай-фукутайчо свою причастность к этому активно отрицает.
Сотайчо гулко стучит ножнами занпакто о деревянный пол кабинета и обзывает Готей разными нехорошими словами. Детским садом, например. И не так уж он, в конце концов, неправ…
Снять очки, и устало потереть глаза – маленькая радость посреди бессонницы. Вечер плавно переходит в ночь. За ночью неизменно настанет утро, и ничто не сможет прервать этот бесконечный и бессмысленный цикл. Ну разве что кто-нибудь сделает что-то совсем уж из ряда вон выходящее… или опять наступит годовая отчетность.
Прохладный ночной воздух манит выйти вон из комнаты, но разложенные на столе бумаги не позволяют отвлечься и расслабиться. Законченный несколько дней назад отчет для сотайчо лежит в стороне. С занесенного над листом пера срывается капля и грязной кляксой приземляется на план еще недостроенного Лас Ночес. Время поджимает.
В девятом – еще и напиши. Под диктовку, и попробуй хоть букву пропусти – кюбантай-тайчо заставит переписать все заново, затем выслушать получасовое морализаторство на тему и без, а затем, в воспитательных целях, продиктует и его.
Одиннадцатый составляет годовой отчет всем отрядом, а если быть совсем точным – его умеющей писать частью. А поскольку в каллиграфии силен один лишь Аясегава, отдуваться в основном приходиться ему.
Чудеса работы в команде в эти дни проявляет третий отряд - засыпающий обычно на второй странице подчерк капитана очень плавно переходит в аккуратную вязь букв заботливого лейтенанта.
А вот капитан второго справляется с отчетом всегда самостоятельно. И даже крошки, забившиеся между листами, всегда перед сдачей вытряхивает сама, яростно размахивая стопкой бумаги перед носом зевающего фукутайчо.
Десятый не отстает. Капитан Хитцугая не только все делает один, но еще и вовремя. Что удивительно само по себе – талант лейтенанта отряда прятать не только выпивку, но и нужные бумаги в нужное время – случайно, конечно – в Готее вне конкуренции.
Грозный капитан седьмого тоже не боится трудностей. И даже сравнение «как курица лапой», не может заставить его перепоручить эту работу кому-либо еще.
Неизвестно, кто составляет годовой отчет двенадцатого отряда, но его всегда можно узнать по запаху. Обычно – гари, реже – кислоты, но бывают также случаи мяты, соленых огурцов и даже шоколада. Впрочем, в такое время к джунибантай-тайчо с просьбой понюхать документы лучше не подходить.
Зато отчеты четвертого и тринадцатого отрядов всегда пахнут одинаково. К тому же и к тем и к другим, в той или иной степени обычно примешивается запах спирта. Укитаке на соответствующие вопросы обычно лишь устало кивает в сторону Къераку.
А документы шестого неизменно пестрят… нет, не хокку - рисунками. Доставляющий их в штаб первого отряда рокубантай-фукутайчо свою причастность к этому активно отрицает.
Сотайчо гулко стучит ножнами занпакто о деревянный пол кабинета и обзывает Готей разными нехорошими словами. Детским садом, например. И не так уж он, в конце концов, неправ…
Снять очки, и устало потереть глаза – маленькая радость посреди бессонницы. Вечер плавно переходит в ночь. За ночью неизменно настанет утро, и ничто не сможет прервать этот бесконечный и бессмысленный цикл. Ну разве что кто-нибудь сделает что-то совсем уж из ряда вон выходящее… или опять наступит годовая отчетность.
Прохладный ночной воздух манит выйти вон из комнаты, но разложенные на столе бумаги не позволяют отвлечься и расслабиться. Законченный несколько дней назад отчет для сотайчо лежит в стороне. С занесенного над листом пера срывается капля и грязной кляксой приземляется на план еще недостроенного Лас Ночес. Время поджимает.
воскресенье, 17 мая 2009
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
Белоснежным каменным монолитом ЛасНочес казался только снаружи.
Внутри этот монолит превращался в изрезанную сеть темных ходов, помещений, тупиков.
А еще внутри было холодно. Впрочем, в Уеко Мундо холодно было везде.
Возведенные для решения этой проблемы стены хорошо спасали от песчаных бурь и прочих проявлений непостоянства пустыни. Но, холод – сущий пустяк для холлоу и меносов – периодически доставал Айзена.
В стремлении заполучить большее, нужно все же уметь от чего-то отказываться.
Но теплое солнце Сейрейтей пробуждает в сердце непонятную тоску и… зависть. И если нет способа уничтожить эти чувства в себе (на этом месте Ичимару, конечно, не удержался бы от сарказма), значит, остается только один путь – уничтожить Общество Душ и навсегда забыть о его существовании.
В пустом зале, на расстоянии полутора метров над полом завис мерцающий экран. Весьма полезное изобретение, надо отдать должное Заэлю. Позволяет обозревать окрестности Лас Ночес, жаль только радиус действия небольшой: вероятность того, что кто-нибудь из Вастор Лордов окажется в непосредственной близости, невелика. К тому же неизвестно еще, что принесет эта встреча обеим сторонам. Пожалуй, еще слишком рано.
Если никто не предъявляет претензии, можно с чистой совестью считать себя Владыкой этого холодного места. Скоро, совсем скоро все его дела в Сейрейтей будут завершены, и останется лишь прямой путь к вершине.
Пока же – приходится возвращаться. Спускаться обратно, к тем, кто так любит эту театральную маску, но никогда не сможет по достоинству ее оценить.
Внутри этот монолит превращался в изрезанную сеть темных ходов, помещений, тупиков.
А еще внутри было холодно. Впрочем, в Уеко Мундо холодно было везде.
Возведенные для решения этой проблемы стены хорошо спасали от песчаных бурь и прочих проявлений непостоянства пустыни. Но, холод – сущий пустяк для холлоу и меносов – периодически доставал Айзена.
В стремлении заполучить большее, нужно все же уметь от чего-то отказываться.
Но теплое солнце Сейрейтей пробуждает в сердце непонятную тоску и… зависть. И если нет способа уничтожить эти чувства в себе (на этом месте Ичимару, конечно, не удержался бы от сарказма), значит, остается только один путь – уничтожить Общество Душ и навсегда забыть о его существовании.
В пустом зале, на расстоянии полутора метров над полом завис мерцающий экран. Весьма полезное изобретение, надо отдать должное Заэлю. Позволяет обозревать окрестности Лас Ночес, жаль только радиус действия небольшой: вероятность того, что кто-нибудь из Вастор Лордов окажется в непосредственной близости, невелика. К тому же неизвестно еще, что принесет эта встреча обеим сторонам. Пожалуй, еще слишком рано.
Если никто не предъявляет претензии, можно с чистой совестью считать себя Владыкой этого холодного места. Скоро, совсем скоро все его дела в Сейрейтей будут завершены, и останется лишь прямой путь к вершине.
Пока же – приходится возвращаться. Спускаться обратно, к тем, кто так любит эту театральную маску, но никогда не сможет по достоинству ее оценить.
пятница, 15 мая 2009
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
..уважаемых представителей Готей!
А также моих дорогих арранкаров и им сочувствующих!
А также моих дорогих арранкаров и им сочувствующих!
четверг, 14 мая 2009
Если ты никого не боишься, значит ты самый страшный.
Как жизнь – ради самой жизни, знание – ради самого знания, сила имеет смысл только ради самой силы. Власть имеет смысл только ради власти.
А то, что будет отражаться в зеркалах – лишь мираж. И те слова, которыми прикрываются от общественного порицания или собственной неуёмной совести – лишь вопрос фантазии.
А то, что будет отражаться в зеркалах – лишь мираж. И те слова, которыми прикрываются от общественного порицания или собственной неуёмной совести – лишь вопрос фантазии.